Нет, Дороти, это тюрьма.
Подумалось тутава, что человек реально важен, вернее осознается важным, только при смерти, на койке в реанимации. Вроде как жил себе человек - и всё и все проходили мимо. Да, человек как человек и хули. Однако, лишь только человек начинает умирать, сразу начинается чувствительный шмон в сердцах братьев наших меньших и больших. Окружение начинает трепетать в истерике: "не умирай, нам тебя будет не хватать" и, как репетиция похорон, мысли роятся в головах: "кого же мы скоро потеряем! не переживем!", сразу вспоминает все о человеке, тем более хорошее и ценность человека осознается как никогда. Все лицемерие сего жизненного процесса, в смысле "жизнь - это долгая смерть", раскрывается довольно забавно, так же как и "друг познается в беде". Рой санитарок и докторов, псевдозаботливо суетящихся вокруг, самозабвенно отдавая последние силы в попытках спасения, после в своих врачебных кулуарах скажут:
- Слышь, Мань, вычеркни Петровича - он сегодня коньки отбросил.
Да, вся жизнь - как репетиция умирания - подготовка к самому важному моменту, когда человек становится действительно важным, действительно нужным и, действительно человеком. Только, одна незадача - самому человеку будет уже похуй, ибо нет уже человека, но труп только остался.
- Слышь, Мань, вычеркни Петровича - он сегодня коньки отбросил.
Да, вся жизнь - как репетиция умирания - подготовка к самому важному моменту, когда человек становится действительно важным, действительно нужным и, действительно человеком. Только, одна незадача - самому человеку будет уже похуй, ибо нет уже человека, но труп только остался.